Степан и Наталья познакомились, как это полагалось в те времена, на картошке, когда оба еще учились. Степа был на последнем курсе ВУЗа, а Наталья училась в мед училище. Я бы хотела сказать, что молодые люди влюбились с первого взгляда, но нет. Степану еще пришлось побороться за внимание милой и скромной девушки, которая приглянулась ему за сильный характер, смекалку и искреннюю улыбку.
Наталья же совсем не замечала Степана первое время. Как собственно и других парней на картошке. Она выросла со старшим братом, поэтому всех молодых людей видела исключительно как друзей. Она привыкла дружить с мальчиками с самого детства. И была далека от романтики.
Как бы там ни было, к концу их «отпуска» на картошке она тоже стала испытывать нежные чувства к Степану, но продолжала играть в снежную королеву.
Ему пришлось еще целый год ездить к ней при каждом удобном случае, чтобы наконец-то добиться ее расположения.
Оказалось, что будущие влюбленные живут далеко друг от друга. Степан был родом из Украины, а Наталья из российской деревни. Но этого его не остановило. Самолеты и поезда помогали ему сократить расстояние до любимой. Тем более у него была не просто животная страсть или детская влюбленность, а самые серьезные намерения.
Спустя год ухаживаний, Степан сделал Наташеньке предложение. Она, конечно же, согласилась. Свадьбу было решено устроить в их деревне, где жила девушка. Точнее ее родня настояла. Невесту ведь надо забирать из родного дома. На том и порешили.
Когда родители Степана, мама Валентина и отец Георгий, приехали в глубинку, то были очарованы красотой природы, но явно недовольны уровнем жизни ее семьи.
Обычный деревенский дом из бревен с огромным участком земли, засаженным самыми разными овощами, не вызвал восхищения. По двору бегали куры и индюки. В сарае, из которого доносились непривычные избалованным городским носикам ароматы, жили свиньи и корова. А по утрам всех будил злобный петух, которого, по мнению мамы Степана, давно следовало сварить в супе. Не нужна была ей такая невестка. Точнее так думала свекровь.
Как бы там ни было, сын был намерен серьезно, поэтому вставлять ему палки в колеса никто не стал. Младший брат Степана по имени Анатолий очень хотел погулять на свадьбе, но ему не дали увольнительную. Он тогда служил в армии. Поэтому празднования решили устроить без него. Что стало еще одной причиной недовольства свекрови.
Мама Валя привезла отрез серебристой парчи, из которой буквально за неделю удалось сшить мало-мальски приличное платье для будущей невесты. Сельчане были очарованы образом Натальи, но сама свекровь считала, что выбрали неподходящий дизайн, да и портниха справилась разве что на троечку. Но хотя бы ткань приличная и дорогая, все-таки привезенная из далекой Индии.
Отец Степана был переводчиком, поэтому в свое время часто путешествовал. А из своих поездок привозил дорогие подарки и украшения для своей дорогой супруги. Она привыкла, что ее окружают дорогие и диковинные вещицы, будь то одежда, украшения или сувениры. Поэтому в ее картине мира совсем не было место деревенской девчушке с пышной копной волос цвета соломы.
Свадьба пела и плясала целых три дня, как это и было принято в деревне, где жила Наталья. И когда все гости обессилили от яств и горячительных напитков, молодожены наконец-то смогли предаться тому, о чем так долго мечтали.
Точнее мечтал Степан, а Наталья лишь слышала, что такое плотская любовь из рассказов подружек. Но и, конечно же, изучала на уроках биологии и в училище.
Спустя еще неделю, вдоволь нагулявшись по лесам в поисках грибов и по лугам в поисках цветов и ягод, молодожены и родители Степана отправились домой. Они жили в просторной трехкомнатной квартире в центре Харькова.
Когда Наталья первый раз оказалась у них дома, то была очарована тем, как красиво она отделана. Мебель из натурального дерева, шелковые шторы, покрывала из овечьей шерсти – все было идеально. Ей это было в диковинку. Она привыкла к более простому убранству дома. А там были роскошные люстры из стекла и полные серванты хрусталя, о котором деревенские люди в те годы могли только мечтать.
Наташа оказалась очень работящей и аккуратной. Она любила чистоту. Не боялась грязной работы. На нее почти сразу свалились все обязанности по уборке дома.
Еще до свадьбы она уже успела получить красный диплом медицинского училища. Поэтому, не тратя времени даром, девушка пошла в местную больницу, чтобы устроиться на работу медсестрой. Как и было положено в те времена, молодым специалистам были рады. Наташа быстро влилась в коллектив и подружилась с местными модницами. Сначала они недолюбливали деревенскую простушку, но потом прониклись ее открытостью и добротой.
Жить с родителями тогда было привычным делом. Но в тайне Наталья мечтала о том, что у нее и Степана будет собственный уголок, где не будет надменных взглядов и замечаний мамы Вали. А она на них не скупилась.
Дело в том, что свекровь почти сразу невзлюбила невестку. Ей хотелось в невесты для Степана красавицу Ларису из соседнего района. Дочь директора завода, которая уже давно пускала слюни на их сына. Но судьба распорядилась иначе.
В качестве приданного Наталья привезла с собой льняные простыни и пуховые одеяла, глиняные горшки ручной работы. А еще вагон овощей, домашних солений и тушенки из индюков, которая особенно полюбилась папе Грише. Но свекрови все это было не по душе. Ей нужны были шелка и шерсть сибирского единорога. И не важно, что деревня Наташи славилась на всю Россию своими тканями и лебяжьим пухом.
Мама Валя то и дело тыкала Наташу лицом в то, что она деревенская. А в ее понимание это было глупая и грязная. И не важно, что девушка была чистоплотной и порядочной, еще и училась на одни пятерки. Да и на новой работе ее очень хвалили.
Был и еще один момент, который особенно раздражал свекровь. Она привыкла, что все заработные средства они складывают в общую кубышку, которой по своему обыкновению распоряжается мама Валя. А тут как назло сын решил продолжить обучение, поэтому о пополнении бюджета оставалось только мечтать. Да еще и непослушная невестка отказывалась отдавать свою зарплату в общую копилку.
Наташа же в свою очередь не хотела во всем материально зависеть от своей новой семьи. Она и так зарабатывала немного, чтобы еще отдавать их в семейный бюджет. Она все же была молодой девушкой, которой нужно было влиться в жизнь большого города. С каждой зарплаты она покупала себе и Степе новую одежду или обувь. А еще покупала продукты, не говоря по те угощения, которые привезла с собой с избытком. Нет, она не тратила все только на себя. Но это все равно не устраивало мать семейства.
Спустя полгода семейной жизни, наконец-то получил увольнительную брат Степана Анатолий. Он приехал домой, чтобы проведать родителей и познакомиться с новым членом семьи.
***
Когда Анатолий в первый раз увидел Наташу, она ему очень понравилась. Но речь идет не про какие-то романтичные чувства. Нет. Он сразу полюбил ее как сестру за ее отзывчивость и желание помогать. Он оценил девушку по достоинству и считал, что брату очень повезло с молодой женой, что еще больше вызвало недовольство свекрови.
Она-то писала сыну в письмах, что ей досталась в невестки деревенская дурнушка-бесприданница. А оказалось, что и приданного хватает, и девушка мила и скромна. Хотя и норовиста временами, как дикая кобылка.
Погостив несколько дней, Анатолий уехал обратно на службу. А через два месяца случилась трагедия – юноша погиб. Несчастный случай на стройке.
Мама Валя была опечалена смертью сына, но оно и не удивительно. Она души не чаяла в младшеньком. Любила его всей душой. Он с детства был очень открытым и добрым мальчиком. Любил все живое и никому не желал зла. В своих мечтах мать уже женила его на актрисе или спортсменке и нянчила внуков. А тут такое. За что он это заслужил?
Свекровь впала в депрессию. Ей дали отпуск на работе по состоянию здоровья. Несколько недель она даже не выходила на улицу. Просто лежала в своей спальне и плакала.
Наташе было жаль ее. Она всячески пыталась помочь. Но если разговоры с ней были не нужны маме Степана, то хотя бы выполняла всю женскую работу по дому. Так на плечи девушки плавно перешла не только уборка, но и приготовление еды, стирка и другие обязанности.
Валентина работала секретарем на предприятии по производству текстиля. Она была очень дотошной и пунктуальной, поэтому на работе ее ценили. И готовы были подождать, пока вернется. Все же горе в семье. Все понимали и сочувствовали.
Степа тоже очень переживал. Но он по своему обыкновению держал все в себе на людях. И только наедине с женой мог предаться воспоминаниям о любимом брате.
Худо-бедно, но семья с горем справилась. Правда, отец семейства Григорий переживал беду по-своему.
Он тогда нашел себе новую любовь, точнее увлечение. У него появилась любовница, которую он ото всех скрывал. В принципе он не редко позволял себе мелкие интрижки, он ведь мужчина. Но семья была для него важнее, чем плотские радости.
Иногда папа Гриша заглядывался и на невестку. Непривычно ему было, что по его дому разгуливает молодая девица, спелая и сочная, как персик. Да еще и с глазами наивного олененка. Порой он мечтал о ней, но лишнего себе не позволял. Точнее он иногда мог ее приобнять слишком крепко или даже немного зацепить упругую грудь девушки, но всегда умел отшутиться.
После смерти младшего сына у мамы Вали появилась странная привычка. Перед сном она заходила в спальню молодых, когда они уже улеглись спать.
Она садилась на кровать и несколько минут гладила по голове и по лицу Степана, приговаривая, что он ее любимый сынок и надежда. Он понимал, что мать так справляется с горем. И какое-то время не препятствовал такому поведению. Но спустя несколько недель, это начало немного раздражать и его самого, не говоря уже про его молодую жену, которой было не по вкусу видеть свекровь в их спальне каждый вечер.
Свекровь все чаще начала намекать Наташе, что пора бы ей забеременеть. Ей очень хотелось, что молодая жена ее сына родила мальчика. И чтобы его непременно назвали Анатолием, в честь утраченного сына. Она не раз рассказывала о своих мечтах.
Наташа же в свою очередь считала неправильным называть ребенка в честь умершего. В их деревне это считалось плохим признаком. Вроде как отдать младенцу судьбу покойника.
Степан часто уезжал на сессии. Он учился заочно. Когда он возвращался, то встречи с женой были очень бурными и страстными. Ей же не нравилось надолго оставаться без него.
В такие дни мать его была просто неуправляемой. По какой-то неведомой причине она становилась то откровенно злой, то совершенно равнодушной к жизни.
Наташа уже привыкла, что после работы нужно срочно бежать домой, чтобы приготовить ужин. Что просыпаться нужно пораньше, чтобы приготовить завтрак на всех. Ей это было не в тяготу. Она ведь привыкла так жить в деревне. Но все же в доме было две хозяйки. И по обычаю обязанности должны были делиться.
Пока свекровь была в горе, к ней не было претензий. Но когда она снова вышла на работу, начала понемногу улыбаться и жить светской жизнью, так и не вернувшись к своим домашним обязанностям, это начало задевать невестку.
Порой Наташе казалось, что она рабыня в доме. Но она не жаловалась и не причитала. Делала все, что нужно. Но свекровь всегда была недовольна. То недосолила, то пересолила. То пыль не дотерла, то разводы на полу остались. Только свекор всегда был всем доволен, ведь готовила Наталья очень вкусно.
Когда Наташа узнала, что беременна и мечта свекрови сбылась, она отчаянно молила бога, чтобы родилась девочка. И бог ее услышал. Родилась прекрасная малышка, которую назвали Вероникой.
Несмотря на не подходящий пол, бабушка полюбила внучку. Ей нравилось, что она унаследовала черты своего отца Степана. Она была милой, хотя и не очень спокойной девочкой. Всегда требовала внимания. Но на него теперь уже бабушка Валя не скупилась. Она всегда была рада посидеть с малышкой, пока Наташа драила полы или перемывала гору посуды.
Свекровь не переставала бороться за то, чтобы зарплата Натальи стала наконец-то частью семейного бюджета. Но девушка отчаянно отказывалась признавать ее права. А когда стала матерью, то и подавно.
Как-то Валентине представился удачный случай, чтобы надавить на невестку. Маленькой Нике тогда было полгодика. Степан уехал на сессию. Наташа снова осталась одна с его родителями в их квартире.
В один из дней, пока Григорий еще был на работе, а точнее задерживался после нее в объятьях очередной пассии, свекровь вызвала «дочку» на откровенный разговор.
— Ты же понимаешь, что так не должно быть. Ты будто не хочешь быть частью нашей семьи. Теперь ты сама стала матерью. Понимаешь, как важно сохранять спокойствие в семье. Все деньги должны быть в одном месте. Тем более их катастрофически не хватает с появлением ребенка.
Но Наташа ее не слушала. Свекровь намекала, что они полностью обеспечивают ее и дочку, хотя это и было не так.
Как только мать Наташи из деревни узнала о беременности, то незамедлительно выслала весомую посылку с приданным для ребенка. Там были пеленки, одежки разных размеров на вырост, постельные принадлежности для малыша, а еще пуховый матрасик и подушка. К тому же мама выслала денег на кроватку и коляску. Поэтому расходы родителей Степана на ребенка были минимальными.
Обо всем этом девушка без стеснения сказала своей свекрови, чем вызвала бурю ее недовольства.
— Ах, раз ты такая самостоятельная, то давай и питаться отдельно. Посмотрим, как ты запоешь через недельку!
И так появилось в их семье раздельное питание. А также поделились снова обязанности по дому. Наташа была не против. Теперь она готовила еду только для себя. Степан еще был на учебе. Малышка пока кормилась грудью. Все было идеально.
А вот Валентина поняла, что сама вырыла для себя ямку там, где не ожидала. Теперь ей приходилось вставать пораньше, чтобы приготовить мужу завтрак. И возвращаться побыстрее домой, чтобы сварганить ужин. Она по своему обыкновению была медлительной, поэтому тяжело было все успевать. А еще и расслабилась за последние месяцы.
Нередко Григорий уходил на работу голодным. А по возвращению домой ему часто приходилось еще час или даже полтора ждать, пока Валентина неторопливо варит борщ или жарит котлеты с макаронами.
Зато у Наташи появилось больше свободного времени, чтобы погулять с коляской на улице. У нее наконец-то появились подружки-мамочки, с которыми можно было поболтать и поделиться опытом. Одной из них кстати была та самая Лариса, которую мама Валя пророчила себе в невестки. Она уже тоже была замужем. У нее был сын по имени Антошка.
Когда Степан вернулся домой, то совсем не ожидал, что семейный быт так изменился.
***
Степан вернулся домой в субботу. Выходной день, все дома. Наташа с детьми только вернулась с прогулки. И пошла на кухню, чтобы подогреть мужу обед. Его отец Григорий сидел в гостиной и жадно ловил ароматы с кухни.
Когда Степан уселся за обеденный стол, то сначала не придал значения, что собралась не вся семья. Все ходили и тихонько молчали в тряпочку. Папа Гриша ненароком зашел на кухню, чтобы попить воды. Он, глотая слюни, посмотрел на картошку с грибами и куриную ножку в тарелке сына. И уже готов был уйти, когда Наталья спросила его:
— Обедать будете?
Он довольно улыбнулся и уселся за стол рядом с сыном. Как можно было отказаться от такого предложения? Наталья наполнила его тарелку. Но не успел он воткнуть вилку в картофелину, как на кухню забежала мама Валя.
— Ты зачем уселся? Почему ешь их еду? Мы же договорились! – негодовала она.
Степан сидел в изумлении. Что случилось? Ему было непонятно. И тогда он вопросительно посмотрел на жену. Она спокойно все объяснила:
— Пока тебя не было, твоя мама предложила нам питаться раздельно. Она считает, что в семейном бюджете не хватает денег, ведь они слишком много тратят на нас и нашу дочку, и поэтому я должна отдавать ей свою зарплату. Но мое мнение на этот счет ты знаешь. Поэтому я согласилась на раздельное питание. Я уверена, что мы с тобой с голоду не умрем.
Она была так спокойна. Но Степан понял, что пахнет жареным. Теперь он уже вопросительно посмотрел на мать.
— Мам, что ты еще удумала? Какое раздельное питание? Может быть, нам переехать на съемную квартиру?
Мама Валя не думала, что невестка все так изложит сыну. Ей это очень не понравилось. Но идея со съемной квартирой не нравилась еще больше.
— Что ты? Нет, конечно. Что люди скажут? Что мы вас из дома родного выгнали или выжили? А именно так и подумают! Да и представляю, что твоя благоверная еще там нащебечет своим безмозглым подружкам в больнице.
Ей идея явно пришлась не по душе. А еще жутко бесило, как спокойна была Наталья. Кем она себя возомнила? Но тут вмешалась невестка.
— Милый, я не против. Если твоим родителям так удобно, пусть так и будет. Я же здесь, по сути, только гостья. Свои правила навязывать никому не собираюсь. Мы так уже несколько недель живем. Я уже привыкла.
Степан опустил глаза и продолжил свой обед. Григорию повезло меньше. Мама Валя отобрала у него тарелку и увела его с кухни.
По большому счету самым пострадавшим был именно свекор. Он все чаще оставался голодным. И ему все больше приходилось выслушивать претензии жены из-за его же нетерпеливости. Хотя он вообще никак не участвовал в конфликте по большому счету.
В этот же вечер дедушка и бабушка изъявили желание отправиться на прогулку в парк вместе со своей внучкой. Наташа и Степан протестовать не стали. Они долго не виделись. И минутка наедине им была как раз кстати.
После бурного воссоединения, как и было обычно, молодое дело не хитрое, настало время разговора.
Степан очень мягко и спокойно попросил Наташу рассказать, как все было. И только выслушав ее объяснения, все стало понятно. Его мама уже давно обижалась, что невестка жилит, как она считала, свои деньги. И более того считала ее непригодной для своего сына. Так что для него все это было не в новинку.
— Ну ладно, давай попробуем, — спокойно сказал он.
Так они и стали раздельно питаться с родителями. Правда, хватило их не очень надолго.
Что касательно внучки, бабушка Валя в ней души не чаяла. Она будто нашла для себя новое вдохновение в ребенке. Она обожала ее всей душой. Много времени проводила с малышкой, увиливая от домашней работы. Но не со зла. А потому что очень сильно полюбила эту маленькую крошку.
Вероника и сама души не чаяла в любимой бабушке. Порой даже она плакала, когда Наташа ее забирала от нее, чтобы покормить или уложить спать.
Маленькая Ника сама толком не понимала, кто на самом деле ее мать – Валя или Наталья. Бабушка всегда была нежна и любвеобильна, а мама проявляла больше строгости, ведь ей доставались рутинные обязанности, вроде как одеть на прогулку, поменять подгузники или заставить пробовать прикорм.
Спустя три месяца раздельного питания в одной семье, терпение Григория лопнуло. В очередной раз его жена задержалась с работы. Когда он пришел домой, то в квартире пахло куриным супом и жареными баклажанами. По своему обыкновению Наталья пригласила свекра ужинать вместе со Степаном. И он, как обычно, согласился без раздумий.
Как раз в тот момент, когда он с удовольствием доедал свой ужин, заявилась Валентина, причем немного подшофе. Оказалось, что сегодня у какого-то сотрудника был день рождения, и поэтому она задержалась. И картина, которую она увидела, ей совсем не понравилась.
— Ты опять? Мы же договаривались? Сколько можно? Почему ты всегда против меня? – кричала она на кухне.
Григорий встал из-за стола и грозно ударил кулаком по столу:
— Потому что ты вечно задерживаешься с работы! Потому что ты очень медлительная, и мне приходится ждать ужина больше часа. Потому что ты сама заварила всю эту кашу, а страдаю только Я! Чем тебе так не угодила Наташа? Она любит нашего сына. Она вкусно готовит. Она прекрасная хозяйка! Не то, что ты!
Мама Валя, конечно же, обиделась, убежала в свою спальню и заперла дверь изнутри. Так бывало и раньше. Григорию пришлось ночевать на диване в гостиной.
После этого дня про раздельное питание больше никто не заикался. Но мама Валя затаила обиду на невестку.
Продолжение следует.
источник
— Я сказал, что даже имени этого нищеброда слышать не хочу! — буквально прорычал Фёдор Дмитриевич и сверкнул злым взглядом на свою старшую дочь.
Он возлагал на Марьяну большие надежды. Глава крупного предприятия химической промышленности в регионе всегда мечтал о сыне. Он хотел передать своему наследнику накопленный опыт, хотел посадить его во главе дела, которое возводил, буквально, по кирпичику. Мечтал о том, как будет воспитывать его настоящим мужиком, но родилась дочь. Изменить это, конечно, никак нельзя было, потому Фёдор Дмитриевич воспитывал её в строгости, постоянно наставляя и твердя, каким должно быть её будущей.
Через четыре года после Марьяны родилась ещё одна дочь, Ариша, но её родители баловали, отрываясь на ней и исполняя все её прихоти. Марьяна привыкла к тому, что с ней отец строг, что она будущая наследница и должна прислушиваться к его наставлениям. Она ничуть не обижалась на родителей, понимала, что отец — глава семейства.
Вот только в подростковом возрасте Марьяна стала немного бунтаркой, если можно было так сказать. Она частенько спорила с отцом, и когда тот убеждался, что дочь права, то хвалил её. И вот теперь она, его надежда и его продолжение, заявила, что не станет выходить замуж за человека, которого ей подобрал отец. Более того, она заявила, что у неё уже есть парень. Жалкий нищеброд, за спиной которого не было ничего, кроме призрачного светлого будущего, о котором он так мечтал и к которому стремился.
— Пап, Стас не нищеброд! Да, он, как и я, ещё учится, но уже умудряется оплачивать аренду квартиры и платить кредит за машину! Он уже зарабатывает, причём совсем неплохо, а когда получит диплом!..
— Не будет он моим зятем! — прикрикнул отец и стукнул кулаком по столу. — Я уже выбрал тебе жениха! И если тебе не нравится мой выбор, Марьяна, то можешь уходить из моего дома к этому своему оборванцу.
— Я предвидела такой поворот, — тихо ответила девушка, тяжело вздохнув.
Она не хотела ссориться с отцом, потому что любила и ценила его, но и соглашаться с ним во всём, тем более в таком вопросе, не могла. Фёдор Дмитриевич всегда держал своих подчиненных и свою семью в стальном кулаке. Мама никогда не говорила ничего против отца. Она жила полностью на его обеспечении и рот боялась раскрыть, чтобы поспорить с ним и не дай Бог лишиться места под солнцем. У младшей сестры были свои грешки, и она пыталась угождать отцу, только бы продолжал потакать всем её хотелкам. А вот Марьяна была другой. Она долгое время скрывала от отца тот факт, что начала встречаться с парнем. Не хотела говорить ему, потому что предвидела, что отец не одобрит её выбор, будет обязательно спорить и навязывать свою правду. А когда уже деваться было некуда, и отец чуть ли не замуж был готов отдать дочь, пришлось признаться, что её сердце давно уже занято. И Марьяна собиралась отстаивать своё право на счастье.
— И я уже собрала вещи. Знала, что ты не просто так подчеркнул, что вечером нас ждёт серьёзный разговор.
Услышав скрип зубов отца, Марьяна немного поёжилась. Неприятно было ссориться, но выбора отец ей не оставлял. Отец сам научил её отстаивать своё мнение, и девушка не собиралась сдаваться.
— Запомни, Марьяна, если ты сейчас уйдёшь, то уже не сможешь вернуться. Как раньше больше не будет! Подумай хорошо, прежде чем сделаешь этот шаг.
— Я уже всё обдумала. Ты сам учил меня стоять за своё решение до конца. Жаль, что ты этого не помнишь!
С этими словами дочь поднялась на ноги и вышла из кабинета. Фёдор Дмитриевич сжал руки в кулаки, а затем открыл нижний ящик стола, достал оттуда ополовиненную бутылку виски и откупорил её.
Впереди предстояла непростая ночь, ведь уснуть с мыслями, которые расщепляют и уничтожают разум, точно не получится. Он был твёрдо уверен, что дочь испугается перспективы быть выгнанной из дома, но эта бунтарка опять показала свой колючий характер.
Марьяна уже заранее обсудила всё со Стасом, и он был только рад тому, что они съедутся и будут жить вместе. Когда заплаканная девушка переступила порог его квартиры, парень прижал её к себе и поцеловал в макушку.
— Всё будет хорошо! Я позабочусь о нас, а твой отец обязательно поймёт всё однажды.
— Хотелось бы, — с грустью ответила Марьяна.
Фёдор Дмитриевич не смог стойко перенести уход дочери. Он считал это предательством, которое просто невозможно простить. Его кровиночка, умница и красавица, на которую он возлагал большие надежды, просто взяла и ушла. Бросила всё ради какого-то босяка. Как она посмела так поступить? Мужчина стал часто выпивать и срываться на сотрудников. Он устраивал такие разносы на работе, что некоторые даже не выдерживали писали заявление по собственному. Вот только его не особо волновала текучка кадров не предприятии.
— Бегите, как крысы с корабля! – кричал Фёдор Дмитриевич им вдогонку.
Из-за ухода квалифицированных кадров дела на предприятии стали ухудшаться. Это замечали все, кроме самого мужчины. Он упрямо верил, что всё хорошо, что без этих сбежавших крыс всё пойдёт куда лучше, чем раньше. Но лучше не становилось. Марьяна звонила матери и часто просила позвать к телефону отца, но он отказывался говорить с дочерью, которую считал предательницей. Она присылала отцу открытки и сообщения на праздники, но он упорно продолжал игнорировать её.
Мужчина пытался присмотреться к младшей дочери, обучить всему её, но, казалось, что в её пустой головке не заложено природой ничего, кроме шопинга и вечерних тусовок с друзьями.
Через год, после окончания университета, Стас сделал Марьяне предложение, и она согласилась. Она сумела практически сразу найти хорошую работу и потихонечку, маленькими шажками, они с возлюбленным стали расти. На свадьбу накопить удалось быстро, пусть и скромненькую, зато оплаченную самостоятельно.
Конечно же, Марьяна пригласила своих родителей, но мама ответила, что ничего обещать не может.
— Знаешь, после твоего ухода отец как с цепи сорвался, ругается постоянно, слышать о тебе ничего не хочет, поэтому я не уверена, что он согласится приехать.
Марьяне было слишком грустно слышать такие слова. Она была уверена в том, что отец успокоился, ведь прошёл немаленький срок. Но он был непоколебим, как скала. Однако на свадьбу родители всё-таки пришли. Марьяна обрадовалась. Она светилась от счастья, надеясь, что уж теперь-то, в такой счастливый для неё день, топор войны будет зарыт. Вот только отец старался избегать смотреть на них со Стасом, вёл себя, словно посторонний, случайно попавший на этот праздник. Мама и Ариша были искренне рады за сестру, но видно было, что в последнее время им приходилось крайне непросто с характером отца.
Во время празднования, когда наступила пора дарить подарки, и гости стали поздравлять молодых, поднялся отец Марьяны. Девушка рассчитывала, что он, наконец, сделает свой первый шаг к примирению, ведь она их сделала уже не один десяток. Она улыбалась, глядя на отца, а тот тяжело вздохнул и покосился на Стаса.
— Молодец, дочь! Я рад, что вы всё-таки пришли к желаемому. Ты так сильно хотела выйти замуж за этого человека, что даже ушла из своей семьи. Впрочем, я рад за тебя. Я вижу, что у тебя всё прекрасно, раз вы смогли сами устроить такой праздник, и я бы хотел сделать подарок, такой, который никто и никогда не сможет повторить. Я лишаю тебя наследства. Ты не получишь ни копейки с моего счёта и ни о какой доли в доме не может идти речи. Я вырастил тебя сильной, и раз уж ты решила пойти по этому пути, то всего должна добиться сама.
По залу пронёсся осуждающий шёпот. Многие были смятены и не знали, как повести себя. Кто-то просто таращился на Фёдора Дмитриевича, как на сумасшедшего.
— Спасибо, папа! Мы справимся. Обещаю, что не подведу тебя! – произнесла Марьяна сквозь грусть и выдавила улыбку.
Фёдор Дмитриевич снова понадеялся, что дочь испугается, как в тот раз, когда он пригрозил выгнать её из дома. Она наивно предполагал, что она поймёт ошибку и расторгнет этот брак, чтобы остаться наследницей огромного состояния, пока не стало слишком поздно, но Марьяна стояла на своём. Последняя нить надежды на благоразумие дочери лопнула. Мужчина кивнул жене и младшей дочери, что им пора. В гробовой тишине он вышел из зала первым, а затем на ноги поднялись мама Марьяны и сестра. Девушка попросила прощения у гостей и поспешила за ними.
— Куда же вы? Мам, уговори папу остаться! Ну не враги же мы! Я поняла, что мне не достанется наследство, но я и не нуждаюсь в нём. Я всё понимаю, но я так скучаю по вам.
— Прости. Отцу виднее! – отмахнулась мама, а Арина обняла сестру и спешно покинула помещение снятого ресторанчика.
Это было обидно и больно, но до окончания праздника Марьяна держалась, а потом, когда они с мужем приехали домой, она обняла его и расплакалась.
— Я надеюсь, что однажды он всё-таки поймёт, как сильно неправ! – прошептал Стас, утешая свою уже супругу. – Я сделаю всё, чтобы ты не пожалела о сделанном выборе…
Фёдор Дмитриевич вернулся домой в растрёпанных чувствах. Он велел не беспокоить его, закрылся в кабинете и открыл бутылочку какого-то недорогого пойла. С тех пор, как дочь ушла из дома, всё пошло наперекосяк. Мужчина пытался научить всему Арину, но младшенькая хорошо умела только глазки строить. И тогда пришлось принять очень непростое решение – следовало выдать дочь замуж за сына одного из акционеров, чтобы объединиться, и чтобы к управлению пришёл молодой специалист. Свадьбу сыграли быстро. Арине выбор отца пришёлся по душе, парень казался идеалом, до определённой поры.
Всё чаще Фёдор Дмитриевич стал замечать, что доход компании становится меньше, а по счетам проводятся какие-то сомнительные операции. Он слишком много времени проводил дома с бутылочкой горячительной жидкости, а когда наступали минуты просветления, то пытался вникнуть в дела, но терпения надолго не хватало, и он снова пригубливал немного… а потом ещё немного.
Спустя два года Арина стала жаловаться отцу, что её муж практически не бывает дома, что она ему совсем не нужна, а потом приехали приставы и арестовали имущество. Пока Фёдор Дмитриевич заливал своё горе, закрываясь от окружающих, зять вогнал его в такие долги, что представить было страшно. Пришлось продать дом и переехать в небольшую квартиру с плохеньким ремонтом. Всё это время Жанна Георгиевна, мама Марьяны, молчала и боялась пойти против мужа. Она ничего не рассказывала старшей дочери о проблемах в семье, но всему однажды приходит конец.
Так случилось и с её терпением. Да и нечего терпеть было – они остались на мели с большими долгами и единственным человеком, который мог помочь, оставалась Марьяна. Девушка в совершенстве знала, как работает предприятие отца, и, возможно, у неё получилось бы разобраться в том, как именно набедокурил его преемник. Жанна Георгиевна позвонила дочери и всё рассказала ей, и Марьяна пообещала помочь. Стас сидел рядом и всё слышал. Он понимал, что помимо собственной ипотеки теперь им ещё придётся помогать деньгами семье жены, но не устраивал сцен и не говорил, что она должна отказаться от родителей, как они от нее однажды.
— Если уверена, что хочешь этого, я не буду против помощи! – улыбнулся он, и у Марьяны стало теплее на сердце.
Разобраться с документами так и не получилось, потому что отец сам передал полное управление и весь пакет собственных акций зятю, которого сам же и выбрал, и Марьяна не имела права даже соваться туда. Вышло только оставить часть имущества за Ариной после оформления её развода с мужем, и этих денег хватило, чтобы купить сестре скромную квартирку и погасить часть долгов отца.
Фёдор Дмитриевич прекрасно знал, что Марьяна с мужем помогают им. Пить он перестал, но вот со своим дурным характером не попрощался. Теперь он начал винить старшую дочь в том, что это она виновата в его крахе, что всё случилось из-за неё, и что помощь – самое малое, чем она может откупиться за свои грехи.
Обидно было до слёз, но Марьяна не могла отказаться от родного отца так же, как он отказался от неё. Она помогла им закрыть долг, а потом время от времени переводила им деньги на житьё. Возможно, это было неправильно, кто знает…
Марьяна была благодарна мужу за поддержку, которую он неустанно оказывал ей. А когда у них родился сын, мама стала помогать.
— Это меньшее, что я могу сделать в благодарность за вашу доброту. Да и с внуком рядом когда, на душе так хорошо и светло! – говорила женщина.
Отец же даже не пришёл познакомиться со своим внуком, и Марьяна тихонечко надеялась, что однажды он одумается, хотя веры в это с каждым днём оставалось всё меньше.
Лариса Павловна была обеспеченной вдовой и своему сыну Олегу с детства вдалбливала в голову, что он особенный. Что он выше «толпы». Поэтому, как выяснило ИА «Экспресс-Новости», когда в их доме появилась Настя, девушка из бедной провинциальной семьи, вдова напряглась. А когда сын назвал ее своей невестой, Настя стала для Ларисы Павловны врагом номер один.
Женщина видела в ней исключительно «аферистку», которая ухватилась за богатого жениха. И сделала все, чтобы эта «вертихвостка» исчезла из жизни ее сына. Она все испробовала, а когда ничего не помогло, сама пригласила ее домой.
Наивная девчонка с радостью приняла приглашение, они мило болтали за жизнь. А потом выяснилось, что у Ларисы Павловны пропали дорогие часы покойного мужа. А нашлись они, понятное дело, в сумочке у Насти. Тут же на пороге появились соседи, которые «всё видели и готовы подтвердить в суде».
Но с этим хозяйка спешить не стала. Просто поставила юной гостье условие: или исчезаешь из жизни Олега, или … тюрьма.
Девчонка в тюрьму не хотела, поэтому просто исчезла. А Олег потосковал малость да другую пассию завёл. Правда, при этом он не знал, что их свела его мама.
В общем, молодые сыграли свадьбу. Но красивой семейной жизни не получилось. Олег начал выпивать, с женой вечные ссоры. Даже на маму стал покрикивать, из дома пропадать, в плохие истории влипал постоянно. Лариса Павловна уже и вытаскивать его из этих передряг устала.
Устав от такой безнадёги, жена ушла, подав на развод. Лариса Павловна пыталась её остановить. Мол, жена должна бороться за мужа, каким бы он ни был. «Вот сама и борись», — бросила та напоследок, пояснив, что она не хочет к старости остаться у разбитого корыта. Надо устраивать свою судьбу, пока молодость ручкой не помахала.
Но бороться с сыном было всё сложнее. Он на глазах спивался, мать не слушал, как-то даже замахнулся и едва не ударил. И это её всегда послушный мальчик!
Так шёл год за годом. За это время Лариса Павловна из дородной лощёной дамы превратилась в сгорбленную, уставшую от жизни старуху. Олег окончательно спился и теперь по три-четыре раза в году лежал в наркологической клинике. Да и то лишь для того, чтобы его немного привести в чувство. А потом всё продолжалось по новому кругу.
Жизнь стала тяжёлой, все накопления супруга давно были потрачены, и теперь Лариса Павловна и Олег жили на одну её крохотную пенсию и пособие Олега. Не так давно ему дали инвалидность. Из-за проблем Лариса Павловна стала часто болеть. Но пытается крепиться. Без неё сын совсем погибнет.
Она много раз размышляла над тем, почему так судьба обошлась с ней. И каждый раз убеждала сама себя, что она в этой жизни никому никогда не делала зла.
Прозрение на этот счёт пришло к ней случайно. Однажды Лариса Павловна шла в больницу к сыну и оступилась, упав на тротуар. Прохожие шли мимо, едва поворачивая головы в её сторону. И лишь шикарная иномарка тормознула возле обочины, и девушка-водитель вышла из салона и помогла пожилой женщине подняться на ноги.
Лариса Павловна узнала её сразу. Даже, несмотря на то, что столько лет минуло. Это была Настя, та самая бесприданница, которую она когда-то выгнала из их дома…
Правда, богато одетая дама рядом с дорогим авто ничем не напоминала ту провинциальную простушку. Впрочем, изменилась и Лариса Павловна. Но Настя тоже узнала её.
Поневоле разговорились, и выяснилось, как произошло превращение Золушки в принцессу. Да, Настя была из очень простой семьи. Но её родители тянули из себя жилы, лишь бы дочь выбилась в люди. И когда умерла её бабушка, они продали её квартиру и отдали деньги дочери. Они знали, что Настя — девочка умная. Сделает всё как надо.
Она и сделала. Открыла бизнес. Сначала маленький, потом дело пошло и стало расширяться. И сегодня она крутая бизнес-леди, которая сделала себя сама.
«Замужем?» — с какой-то потаённой надеждой спросила Лариса Павловна. «Пока нет», — сказала Настя. И с улыбкой добавила: «Но есть один человек, который в ближайшее время собирается это исправить».
Спросила Настя и про Олега: «У вас, наверное, и внуки уже есть?» «У нас всё отлично, — ответила Лариса Павловна. — Живу и радуюсь за сына и внуков и за себя тоже».
Ответив так, женщина попыталась улыбнуться и … заплакала. Настя хотела её о чём-то расспросить, но Лариса Павловна лишь отмахнулась и пошла прочь. Ей ещё надо в больницу, к сыну, который, конечно, опять не скажет ни одного доброго слова. А потом — обратно, в пустой дом, где, конечно же, нет и, скорее всего, не будет никаких внуков.
И только теперь к Ларисе Павловне пришла мысль: а ведь могла жизнь сына иначе сложиться, не выгони она тогда эту нахальную провинциалку. Только что уж теперь о прошлом. О будущем надо думать. И вдруг она остро поняла. А ведь и будущего тоже нет никакого.
Только кто может её в этом обвинить? Она как мать хотела лучшей доли любимому сыну. Просто вышло даже хуже, чем всегда.